Сергей Сенников: «Насколько мурманский порт подготовился к новым условиям хозяйствования, мы узнаем, когда начнутся выгрузки больших объемов российской рыбы»

Консультант по международному праву «Группы компаний ФОР» Сергей Сенников считает, что измененные правила рыболовства будут способствовать развитию портовой инфраструктуры. В интервью «Эксперту С-З» он рассказал о преимуществах нового законодательства, норвежской практике регулирования рыболовной отрасли, а также о проблемах отечественной прикладной науки.

– Хватит ли Мурманскому морскому порту мощностей, если вся выловленная рыба «развернется» из Норвегии в Россию?

– О том, что поправки к закону о рыболовстве вступят в силу с 2009 года, было известно полгода назад. Местные власти и администрация порта заявили о готовности принимать большее количество рыбы, а также о соблюдении более жестких нормативов разгрузки судов – не более трех часов. Без сомнения, модернизацию портов и портовой инфраструктуры начинать необходимо, и загрузка наших портов рыбой с российских рыболовных судов будет стимулом для таких изменений. Но это не должно негативно сказаться на рыбопромысловых компаниях. А насколько порт подготовился к новым условиям хозяйствования, мы узнаем в ближайшее время, когда начнутся выгрузки больших объемов рыбы.

Необходимо отметить, что российские суда ведут промысел не только в Баренцевом, но и в Норвежском море и в акватории архипелага Шпицберген. И в соответствии с российско-норвежскими договорами наши суда имеют право по-прежнему осуществлять выгрузки уловов в норвежских и других западноевропейских портах, если рыба выловлена за пределами Баренцева моря. Главное, чтобы у судов были квоты, поскольку ни один европейский порт не примет улов без доказательства его легального происхождения. Теперь даже норвежцы признают, что проблема браконьерства в Баренцевом и Норвежском морях носит уже не тот размах, о котором ранее заявлялось, и оцениваемый объем незаконного вылова существенно снизился.

– Российские судовладельцы теперь имеют право получать квоты сроком на 10 лет. Отличается ли наше теперешнее законодательство от норвежского?

– В Норвегии квоты распределяются иначе. Не вдаваясь в детали, можно сказать, что там доли объема допустимого улова (ОДУ) предоставляются не судовладельцам, а конкретным судам. Причем все рыболовные суда страны делятся на две основные группы в зависимости от длины судна. Суда одной группы осуществляют прибрежный промысел, и на них выделяются прибрежные квоты. Как правило, такие суда не оснащены холодильным оборудованием – они доставляют на берег свежую или охлажденную рыбу, которая выгружается на береговые рыбоперерабатывающие предприятия и достаточно быстро оказывается в магазине или поставляется на рынки в другие страны.

Другая группа – суда океанического промысла. Они вылавливают большие объемы и либо доставляют рыбу в охлажденном виде на норвежские рыбоперерабатывающие предприятия, либо обрабатывают и замораживают рыбу на борту и отгружают ее покупателю. Жесткого положения о том, что вся рыба должна отгружаться в Норвегии, не существует, но, исходя из промысловой обстановки и доступности запаса для норвежских промысловых судов, им выгоднее выгружать основной объем своего улова на норвежские предприятия. Норвежский судовладелец имеет право поставлять продукцию в ту страну, с компанией которой он имеет договор, такая продажа может осуществляться как по прямым договорам, так и через систему аукционов. Но все сделки регистрируются в соответствующих торговых союзах в зависимости от вида рыбы.

– Считаете ли вы правильным решение об уменьшении числа видов промысловых рыб, на которые распространяется ОДУ? Не нарушит ли неконтролируемый вылов биологический баланс?

– Уменьшение числа квотируемых видов не означает, что рыбаки будут ловить все подряд. Но они, например, не будут избавляться от рыбы, попавшей в прилов, они смогут доставить ее на берег и продать, не опасаясь того, что не имели необходимой квоты. Это существенно облегчит жизнь рыбаков прибрежного промысла.

– Руководитель Росрыболовства Андрей Крайний желает возродить сеть магазинов «Океан». Как вы относитесь к этой идее?

– Идея неплохая, поскольку нет смысла морозить всю выловленную рыбу. А свежая или охлажденная рыба с судов, ведущих прибрежный промысел, должна быстро поступать на прилавки местных магазинов. Она будет дешевле, чем треска, но при этом так же вкусна и полезна. Я помню прежние магазины «Океан», в них было несколько сортов живой рыбы. К сожалению, потребитель успел от свежей рыбы отвыкнуть, да и сеть приема продукции с судов, ведущих прибрежный промысел, должна быть значительно расширена. К слову, это позволит создать новые рабочие места.

– Теперь практически не существует научных квот – вся выловленная в целях научных исследований рыба должна быть возвращена в море. Это правильное решение?

– В условиях ненадлежащего финансирования прикладных исследований получение научных квот позволяло находить средства на выполнение научных работ и проведение экспедиций. Если бы наши институты, такие как Полярный научно-исследовательский институт морского рыбного хозяйства и океанографии им. Н.М. Книповича, полностью финансировались государством в необходимом объеме (как это практикуется в Норвегии), то решение было бы абсолютно правильным: наука – это не коммерция. Но на сегодня мне неизвестно, планируется ли увеличить финансирование рыбохозяйственных исследований. Это может означать, что экспедиции и вся исследовательская работа могут быть сокращены, что крайне негативно повлияет на качество научных оценок, систему мониторинга биоресурсов и рекомендации по состоянию основных промысловых запасов. Нельзя забывать, что рыбохозяйственная наука – один из ключевых элементов в системе эффективного управления промысловыми запасами.